Высокопроизводительные вычисления в России
Компания «Т-Платформы» (http://www.t-platforms.ru) — один из ведущих игроков отечественного рынка систем для высокопроизводительных вычислений. Более того, это фактически единственная российская компания, представленная в данном секторе ИТ-индустрии. «Т-Платформы» специализируется на разработке готовых программно-аппаратных вычислительных комплексов любой сложности с предустановленными специализированными и прикладными программами, оптимизированными под конкретные задачи заказчика. Компания предлагает разнообразные продукты и сервисы для высокопроизводительных вычислений и центров обработки данных, включая кластерные системы и суперкомпьютеры с общей памятью, серверы, системы хранения данных, специализированное ПО, услуги аренды машинного времени и оборудованных площадей, а также консалтинговые услуги Центра кластерных технологий. «Т-Платформы» также вкладывает значительные средства в собственные разработки в области суперкомпьютеров и развитие собственной технологической базы.
За небольшой срок работы на российском рынке компания выполнила более 30 проектов, в числе которых поставки высокопроизводительной техники для Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, Южно-Уральского государственного университета, Межведомственного суперкомпьютерного центра РАН, Международного научно-технического центра, управления ИТ администрации президента Чувашской Республики, администрации Таймырского автономного округа, ведущих мировых поставщиков технологий для разработки нефтяных месторождений компаний Paradigm и Schlumberger, поисковой системы Yandex, Интернет-портала Rambler, телекоммуникационного оператора «Комстар» и других заказчиков. В рамках суперкомпьютерной Программы «СКИФ» Союзного государства России и Белоруссии компания «Т-Платформы» разработала и выпустила суперкомпьютеры «СКИФ К-500» и «СКИФ К-1000», занявшие соответственно 407 и 98 позицию в рейтинге самых мощных компьютеров мира Top500.
Всеволод ОпанасенкоОкончил Московский авиационный технологический институт (МАТИ) им. Циолковского по специальности «Конструктор композиционных материалов». Второе высшее образование получил в Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации по специальности «Рынок ценных бумаг». Свою трудовую деятельность Всеволод Опанасенко начал в 1989 г. ведущим инженером, специалистом по информационным технологиям на экспериментальном проектно-промышленном предприятии «АИСТ» при представительстве Красного Креста. В 1991 году создал компанию «Микроник», основная деятельность которой была связана с продажами компьютерной техники. Начиная с 2001 г. рассматривает возможности для открытия нового бизнеса в области высоких технологий. Оставаясь председателем совета директоров холдинга «Микроник», Всеволод Опанасенко переключает все свое внимание на новую компанию «Т-Платформы», став ее директором, и в настоящее время активно развивает этот бизнес. |
«BYTE/Россия»: Компания «Т-Платформы» избрала полем своей деятельности не совсем обычный для нашего ИТ-рынка сектор высокопроизводительных вычислений. Не могли бы вы рассказать, в чем истоки такого решения?
Всеволод Опанасенко: Полагаю, что начать необходимо с особенностей образования компании «Т-Платформы». Она вышла из структуры холдинга «Микроник Групп», ведущего свою историю с начала 90-х годов прошлого века и занимавшегося производством и поставками компонентной базы. Где-то в 2000 г. мы начали искать новые области приложения имеющихся у нас сил, средств и опыта, поскольку область текущей деятельности оказалась перенасыщена конкурентами, и рентабельность бизнеса стала крайне низкой. При выборе нового поля деятельности во главу угла мы поставили два наиболее важных для нас аспекта: прежде всего нам хотелось остаться в рамках ИТ-индустрии, поскольку эту сферу деятельности мы уже освоили очень неплохо, и, кроме того, хотелось найти некий неконкурентный, но в то же время интересный и перспективный сегмент рынка. Около двух лет мы пристально изучали рынок, провели множество исследований — как собственными силами, так и с помощью сторонних аналитических компаний. В результате к 2002 г. мы пришли к выводу, что на текущий момент в России практически отсутствует такой сегмент ИТ-индустрии, как высокопроизводительные вычисления. В то же время в мире масштабы этого сегмента измерялись миллиардами долларов. Очевидно, что в этой ситуации наши желания совпали с объективной действительностью, и мы нашли тот сегмент, в котором могли наилучшим образом применить свои силы.
«BYTE/Россия»: Существовали ли у вас на момент старта какие-то связи с профессиональной средой, занимающейся высокопроизводительными вычислениями?
В. О.: Практически никаких. У нас в активе были высококвалифицированные кадры — как технические специалисты, так и менеджеры — и собственное видение того, как это направление должно развиваться, но каких-либо серьезных контактов ни в среде сообщества, занимающегося высокопроизводительными вычислениями, ни в научной среде у нас не было. Однако за прошедшие с момента старта пять лет нам удалось наработать такие связи как на уровне нашей страны, так и на международном.
«BYTE/Россия»: Наверное, стоило бы ретроспективно провести наших читателей по наиболее значимым моментам истории компании, ее важнейшим практическим достижениям.
В. О.: Во-первых, мы единственная компания из Восточной Европы, представленная в рейтинге самых мощных компьютеров мира Top500 сразу тремя собственными решениями. По объемам поставок компания растет больше чем на 100% в год. Согласно данным аналитиков из IDC, мы занимаем 20% рынка высокопроизводительных вычислений во всем регионе СНГ. По нашим данным, мы занимаем 26% этого рынка, уступая только корпорации IBM, причем всего несколько процентов. За время существования компании было реализовано более 50 кластерных проектов разной сложности для заказчиков из различных отраслей промышленности и науки. И наконец, до сих пор мы остаемся единственным российским игроком на рынке высокопроизводительных вычислений.
«BYTE/Россия»: Судя по мировой практике, высокопроизводительные вычисления представляют собой нишу на общем рынке ИТ — достаточно закрытую от притязаний новичков, достаточно устойчивую к сиюминутным колебаниям конъюнктуры и неплохо финансируемую, но все же нишу. Как в целом вам видится ситуация на российском рынке высокопроизводительных вычислений, какие тенденции на нем зарождаются и будут актуальны в ближайшем будущем?
В. О.: Рынок высокопроизводительных вычислений в России еще очень молод и мал — по нашим оценкам, его объем исчисляется десятками миллионов долларов. Если его сравнить с мировым рынком, который в прошлом году достиг объема в восемь или девять миллиардов долларов, станет очевидно, что нам еще есть куда расти и расти.
Несомненно, у нас имеются серьезные предпосылки для развития сегмента высокопроизводительных вычислений в собственном направлении, однако в любом случае это развитие будет идти в рамках общемировых тенденций. Рынок будет расти, и расти очень быстро, при этом структура его со временем будет все больше и больше меняться — если вначале подавляющая часть решений в области высокопроизводительных вычислений поставлялась нами для проектов, так или иначе связанных с академической наукой, сегодня все большую долю в поставках занимают решения для заказчиков из промышленного и банковского сектора.
«BYTE/Россия»: Не секрет, что в сегменте высокопроизводительных вычислений активно выступают «монстры» мировой ИТ-индустрии: например, IBM предлагает заказчикам весьма интересные во всех отношениях решения eServer Cluster 1350 и Cluster 1600, Sun Microsystems, в свою очередь, продвигает решение Sun Grid, а HP предлагает целый набор разнообразных решений, что называется, на любой вкус и кошелек. Как в такой ситуации вам удается успешно конкурировать и не только «держаться на плаву», но и участвовать в крупнейших проектах федерального масштаба? Что такого вы можете предложить заказчикам, чего они не найдут более нигде?
В. О.: Действительно, весь мировой рынок высокопроизводительных вычислений практически поделен между крупнейшими транснациональными корпорациями, такими, как HP, IBM, Sun, Cray и SGI. Разумеется, все эти компании представлены и в России. Однако надо отметить, что мы не только конкурируем, но и достаточно плотно сотрудничаем со всеми этими компаниями; например, у нас очень много совместных решений с Sun Microsystems, есть совместные решения с IBM.
Но все же основную массу продуктов, более 80%, составляют наши собственные решения. В чем же мы лучше? Во-первых, мы ближе к заказчику — к его нуждам, пожеланиям, чаяниям, и всегда готовы пойти ему навстречу. Во-вторых, мы оказываем стопроцентно полный комплекс услуг — мы не поставляем коробки, мы работаем с заказчиком с самого начала проекта до полного его завершения, выполняя консалтинг, разработку, производство, установку, настройку, доводку ПО и, наконец, сервисное обслуживание. В-третьих, зачастую мы предлагаем заказчикам более инновационные решения, нежели наши именитые конкуренты, — мы более мобильны, более восприимчивы к новым техническим решениям, быстрее их отрабатываем и вводим в свою линейку.
«BYTE/Россия»: Ваша компания — также один из трех эксклюзивных партнеров корпорации SGI на российском рынке и поставляет ее серверные и суперкомпьютерные решения. Не могли бы вы подробнее остановиться на том, какие именно продукты SGI вы продвигаете, на какой круг заказчиков и тип задач они рассчитаны, и вообще почему выбор пал именно на SGI?
В. О.: С точки зрения высокопроизводительных вычислений SGI — одна из наиболее продвинутых в мире компаний, их технологии и технические решения позволяют из одних и тех же узлов собирать как масштабные кластерные решения, так и большие многопроцессорные машины с архитектурой SMP, что, в общем-то, уникально и никем более не воспроизводится. Мы в основном продвигаем «тяжелые» решения SGI — кластеры и SMP-серверы с числом процессоров от 32 и выше. К сожалению, в общем объеме наших продаж решения SGI занимают довольно скромную долю — несколько процентов, примерно два или три, не более того. Наше сотрудничество вообще пока развивается не слишком успешно — хотелось бы большего, гораздо большего. Однако мы работаем в этом направлении, и надеюсь, в этом году ситуация значительно улучшится.
«BYTE/Россия»: Вероятно, это связано с тем, что предыдущий год был для SGI весьма непростым — они прошли через процедуру банкротства. Хочется думать, что в этом году ситуация выправится.
В. О.: Да для SGI и позапрошлый год тоже был непростым — они сокращали офисы, отделы продаж и, что для нас наиболее существенно, отделы технической поддержки. Скорее всего, определенный спад в нашем сотрудничестве связан именно с этими проблемами. Я искренне надеюсь, что у них все будет в порядке, — компания преодолела наиболее сложный этап реорганизации и сохранилась как независимый и авторитетный игрок на рынке высокопроизводительных вычислений, так что в 2007 г. у нас есть все шансы перевести наше сотрудничество на новый уровень и обеспечить рост продаж в разы — с одного-двух процентов до пяти, а лучше семи.
«BYTE/Россия»: Для этого имеются реальные основания? Вы ощущаете достаточный спрос на решения подобного рода?
В. О.: Да. Более того, для систем такого масштаба сформировались свои ниши, где заказчики переросли как уже имеющиеся у них решения, так и более простые решения, предлагаемые на рынке, и готовы платить за лучшее. Интересно, что речь идет и о промышленности, и о науке.
«BYTE/Россия»: Ваша компания декларирует свою способность разрабатывать вычислительные комплексы любой сложности и готовность оптимизировать их под прикладные задачи заказчика. Однако разработка систем для высокопроизводительных вычислений подразумевает не только сборку и наладку оборудования на площадке заказчика, но и весьма серьезную работу в области теоретических основ высокопроизводительных вычислений и соответствующего ПО. Не могли бы вы рассказать, что делает компания в этих областях и с кем из отечественных — а, возможно, и мировых — авторитетов по данным проблемам вы сотрудничаете или хотели бы наладить взаимодействие?
В. О.: В настоящее время у нас налажены связи практически со всеми организациями, которые так или иначе работают в области высокопроизводительных вычислений, и более того, уже реализовано множество совместных проектов, ведутся совместные разработки. Когда мы только начинали свою деятельность в этом сегменте, мы активно изучали проблему и выяснили, где в научных кругах у нас в стране занимаются этими вопросами. На тот момент это были ФГУП «НИИ «Квант», суперкомпьютерная программа «СКИФ» Союзного государства России и Белоруссии, Межведомственный суперкомпьютерный центр Российской академии наук. Мы налаживали сотрудничество со всеми, но наиболее плодотворным оно оказалось с программой «СКИФ». В 2003 г. вместе с Институтом программных систем РАН в Переславле-Залесском (это головной институт по программе «СКИФ» с российской стороны) мы открыли совместный центр кластерных технологий. В сотрудничестве с ИПС мы разработали принципы построения эффективной сервисной сети для управления большими кластерами. Затем мы наладили сотрудничество с белорусскими партнерами, бывшими производителями советских ЕС ЭВМ, — Объединенным институтом проблем информатики Национальной академии наук Белоруссии. Далее мы активно развивали сотрудничество с Московским государственным университетом — с НИВЦ МГУ, совместно с ними организовали программу поддержки вузов, в рамках которой поставляем законченные комплексные решения и проводим обучение. Очень тесные отношения у нас сложились с Южно-Уральским государственным университетом, сейчас устанавливаются отношения с Томским государственным университетом.
«BYTE/Россия»: Это что касается России и СНГ, а как складывается сотрудничество в мировом масштабе?
В. О.: В мировом масштабе мы сотрудничаем с лабораториями в Ливерморе, Лос-Аламосе, с Калифорнийским университетом. Кроме того, мы входим в сообщество разработчиков стандарта Infiniband, имеем собственные аппаратные разработки в этой области. Наконец, мы одна из немногих компаний, имеющих собственные патенты в области аппаратного обеспечения для суперкомпьютеров. Все это плоды нашего сотрудничества с академическим сообществом в глобальном, общемировом масштабе. Да без такого сотрудничества просто невозможно эффективно работать, и мы, скорее всего, не достигли бы такого уровня развития, если бы не опирались на то, что уже сделано научным сообществом.
«BYTE/Россия»: Имея за плечами такой базис и практический опыт, наработанный в российских и белорусских проектах, не планируете ли вы в недалеком будущем выйти и на мировой рынок? Например, на европейский?
В. О.: Наши поставки охватывают не только Россию и Белоруссию, мы работаем с большей частью стран СНГ — у нас есть контракты в Украине, Казахстане, Туркмении, Киргизии. Выход на мировой рынок — это достаточно сложный вопрос. В наших ближайших планах — расширение присутствия в СНГ, а на общемировом уровне мы планируем выход на рынки Ближнего Востока и Северной Африки.
«BYTE/Россия»: В арсенале операционных систем, используемых в ваших решениях, сегодня присутствуют как ведущие дистрибутивы ОС Linux от компании Novell и Red Hat, так и платформа Windows Compute Cluster Server 2003 корпорации Microsoft. Однако о Sun Solaris упоминается лишь вскользь, в увязке с несколькими частными случаями. Как вы относитесь к перспективам более широкого применения этой ОС в своих решениях, благо и ее технический уровень, и лицензионная политика Sun лишь способствуют таким начинаниям?
В. О.: Относимся мы к этому очень хорошо, однако помимо нашего желания в этом вопросе большую роль играет такой фактор, как инерция заказчиков. Корпорация Sun изменила свою лицензионную политику в отношении ОС Solaris сравнительно недавно, и для достижения положительного эффекта от этого начинания должно пройти определенное время — заказчики должны узнать об этом и приспособиться к новым возможностям. Мы начинали работать с ОС от Novell и Red Hat и до сих пор эти продукты составляют львиную долю поставляемых нами решений. На Solaris и Windows приходится несколько процентов от общих поставок. В последнем случае это определяется новизной продукта (Microsoft только вышла на этот рынок), а в будущем его может ожидать весьма неплохая перспектива в некоторых сегментах рынка высокопроизводительных вычислений. В случае Solaris изменение лицензионной политики в лучшую сторону — это лишь первый шаг на пути к успеху, который необходимо было сделать и который был сделан. Но одного этого недостаточно, необходимы последовательные усилия и самой корпорации Sun, и сообщества разработчиков, сформировавшегося вокруг ее продуктов, направленные на совершенствование ОС Solaris и ее продвижение. Ну и в конце концов, рынок должен принять этот продукт именно в качестве эффективного элемента высокопроизводительных вычислительных систем, должна сформироваться потребность со стороны заказчиков. Тогда мы с удовольствием будем поставлять решения на базе Solaris, вести любую работу в этом направлении.
«BYTE/Россия»: Ваши решения строятся вокруг трех наиболее массовых и открытых аппаратных платформ — AMD Opteron, Intel Xeon и Itanium 2. В чем, на ваш взгляд как практика, основные плюсы и минусы каждой из них в сфере высокопроизводительных вычислений? Кому и для решения каких задач стоит ориентироваться на соответственно Opteron, Xeon и Itanium?
В. О.: Прежде всего стоит отметить, что мы независимая компания, не связанная никакими эксклюзивными соглашениями с поставщиком того или иного аппаратного и программного обеспечения, и с одинаковым уважением и интересом относимся к каждому из них. В линейке наших продуктов присутствуют системы на базе всех перечисленных процессоров, однако мы стараемся держаться в стороне от соревнования, реального или мнимого, между системными и процессорными архитектурами и решениями на их базе. У нас существует центр кластерных технологий, в котором размещены системы на базе различных процессоров и технологий межузловых соединений. Когда к нам приходит заказчик, мы предлагаем прогнать его приложение на нескольких системах и затем сравнить результаты. Мы не продвигаем системы на базе решений того или вендора — окончательный выбор всегда остается за заказчиком и основывается большей частью на соотношении цена/производительность и на оптимизации кода под ту или иную архитектуру, сделанной еще на этапе проектирования приложения. Однако в определенных случаях мы с позиции своего обширного опыта можем дать заказчикам рекомендации касательно тех или иных элементов вычислительной системы. Впрочем, мы никогда не настаиваем на окончательности предложенного нами решения — у заказчика может быть масса своих резонов, почему ему удобнее и выгоднее реализовать систему, исходя из своих воззрений и отклоняя наши рекомендации.
«BYTE/Россия»: Давайте теперь поговорим непосредственно о том, что вы предлагаете заказчикам в виде конечных решений для высокопроизводительных вычислений. В продуктовой линейке компании присутствует целый спектр систем — от готовых решений типа T-Forge, T-Edge или T-Bridge до уникальных комплексов, таких, как «СКИФ К-500» или «СКИФ К-1000». Не могли бы вы подробнее рассказать о каждом из них — особенности устройств, задачи, на решение которых они ориентированы, примерный диапазон цен…
В. О.: Начнем с того, что продукты T-Forge, T-Edge и T-Bridge выделены в отдельные семейства большей частью для облегчения жизни заказчиков и разведения различных процессорных архитектур по разным продуктовым линейкам: T-Forge — это продукты на базе процессоров AMD Opteron, T-Edge — на базе Intel Xeon, T-Bridge — на базе Intel Itanium. Никаких функциональных различий между ними нет — все, что могут делать продукты какого-либо одного семейства, могут делать и продукты двух других. Внутри этих семейств есть системы стоимостью от нескольких десятков тысяч долларов до нескольких миллионов. Например, наш последний проект, реализованный совместно с Томским государственным университетом, представляет собой полностью законченный комплексный суперкомпьютерный центр стоимостью около миллиона долларов, построенный на базе решений из семейства T-Edge. Этот комплекс мы разрабатывали, что называется, с нуля — начиная с консалтинга и заканчивая поставкой и наладкой. Конечно, этот проект во многом уникален, но в его основе лежит хорошо отработанное тиражируемое решение, и это позволяет заказчикам составить представление об уровне затрат на создание собственного центра для высокопроизводительных вычислений.
В рамках программы «СКИФ» было реализовано более 20 кластерных проектов, из которых около десятка — это наши проекты. Крупнейшие из них — «СКИФ К-500», насколько я помню, это 2003 г., и «СКИФ К-1000», это конец 2004 г. «СКИФ К-500» был первым российским суперкомпьютером, попавшим во всемирный список Top500. Машина имела производительность несколько сотен гигафлопс, была построена на базе архитектуры Intel Xeon и состояла из 64 вычислительных узлов и 128 процессоров. «СКИФ К-1000» стал вторым отечественным комплексом, вошедшим в рейтинг Top500. Этот суперкомпьютер на базе архитектуры AMD Opteron имел производительность 2,5 терафлопс и состоял из 288 узлов и 576 процессоров. Наконец, в феврале 2007 г. в эксплуатацию была сдана третья машина серии «СКИФ» — «СКИФ Cyberia», установленная в Томском государственном университете. Она имеет примерно столько же процессоров, что и «СКИФ К-1000», точнее, 566 штук, размещенных в 282 узлах, однако это уже двухъядерные процессоры Intel Xeon серии 5150, благодаря чему пиковая производительность системы достигает 12 терафлопс.
В настоящее время мощности системы «СКИФ К-500» используются компанией БелАЗ. На базе системы «СКИФ К-1000» создан белорусский суперкомпьютерный центр, функционирующий в режиме коллективного пользования на благо всей белорусской экономики. Что касается «СКИФ Cyberia», то на базе этой системы в Томском университете создан межрегиональный суперкомпьютерный центр, который будет работать не только на науку, но и на промышленность всего Сибирского региона.
«BYTE/Россия»: Кроме всего прочего, компания «Т-Платформы» реализует комплексные проекты создания национальных, региональных и отраслевых суперкомпьютерных центров, в том числе специализированных центров для расчетов в различных областях народного хозяйства. Расскажите, пожалуйста, что подразумевает под собой эта деятельность на практике.
В. О.: Да, мы действительно предоставляем услуги по разработке суперкомпьютерных центров под заказ. Что это означает? В качестве примера очень хорошо подходит уже упомянутый Томский государственный университет, где приняли решение развивать направление высокопроизводительных вычислений. Первый этап этого проекта включал в себя консалтинг. Необходимо было выяснить, что именно они хотят развивать, какие цели перед собой ставят, какие задачи собираются решать с помощью суперкомпьютеров, кто будет пользоваться мощностями ЭВМ, как будет организован доступ этих пользователей, каким образом будет проводиться их обучение и обучение обслуживающего персонала, и множество других вопросов.
В результате родился первоначальный проект, который затем нужно было привязать к реалиям заказчика. Требовалось согласовать бюджет проекта, найти подходящие площади для организации суперкомпьютерного центра, обеспечить площадку, где он будет размещаться, всеми видами инженерных коммуникаций и энергоснабжением, определить, какой тип охлаждения (воздушное или водяное) будет использоваться, как будет устроена система пожаротушения, каким образом будет организована система разграничения физического доступа. Нужно было понять, какой вычислитель будет использоваться в проекте и насколько он сбалансирован для решения задач заказчика, что за система межузловых соединений будет в этом вычислителе, какая система хранения данных, будет ли применяться параллельная файловая система или нет, насколько все это будет сбалансировано меж собой, каким образом будет устроена система защиты от несанкционированного доступа и т. д. На этой стадии эскиз превращается в конкретный проект, изложенный на бумаге и подкрепленный окончательными договоренностями сторон.
Затем наступил этап производственных работ и ввода в эксплуатацию — создание вычислителя, монтаж оборудования на площадке заказчика, настройка и доводка, обучение персонала, помощь с адаптацией ПО заказчика под новое аппаратное обеспечение. Последний этап — сервисное обслуживание. В зависимости от условий контракта он включает в себя разнообразные виды обслуживания в течение гарантийного срока, а также обслуживание по истечении гарантии.
«BYTE/Россия»: Не могли бы вы оценить, хотя бы в общих чертах, сколько будет стоить создание такого суперкомпьютерного центра? Речь, разумеется, идет о порядке величины — десятки, сотни тысяч долларов, миллионы…
В. О.: Думаю, прежде чем ответить на этот вопрос, логично было бы разобраться в терминологии. Что такое суперкомпьютерный центр? Один сервер, даже весьма мощный, это не суперкомпьютерный центр. А машина производительностью 100 гигафлопс, которая сейчас не попадет даже в рейтинг Top50, это суперкомпьютерный центр? По мировым масштабам — конечно нет, но по масштабам какого-нибудь небольшого региона, в котором вообще никогда не было суперкомпьютеров, это уже суперкомпьютерный центр. Все сильно зависит от ситуации и точки зрения на нее. Если брать за точку отсчета мировое определение, согласно которому суперкомпьютерным центром можно называть комплекс с производительностью не менее нескольких терафлопс, то такой центр обойдется заказчику в несколько сотен тысяч долларов — от полумиллиона и больше в зависимости от конкретики проекта. Это будет система класса low-end с производительностью в несколько терафлопс и системой хранения емкостью порядка терабайтов. В комплекте будут присутствовать все необходимые обеспечивающие подсистемы — кондиционирование, обеспечение жизнедеятельности и т. д. По российским меркам в разряд суперкомпьютерных центров может попасть и проект с несколько более скромными характеристиками, производительностью в сотни гигафлопс. У нас были подобные проекты.
«BYTE/Россия»: И в дополнение к предыдущему вопросу — сколько времени, хотя бы примерно, занимает создание суперкомпьютерного центра?
В. О.: Ответить на этот вопрос еще сложнее, чем на предыдущий, поскольку ситуация со временем гораздо сильнее зависит от множества разнообразных аспектов проекта, чем его цена. В качестве примера могу сказать, что реализация томского проекта заняла у нас полгода. Если сегодня кто-то захочет развернуть у себя полную копию томского проекта, это займет значительно меньше времени — около четырех месяцев. Если мы говорим о каких-то совсем небольших региональных центрах, это может потребовать нескольких месяцев. И опять-таки мы возвращаемся к вопросу о том, что заказчик подразумевает под суперкомпьютерным центром. У нас реализовано более 50 кластерных проектов, и среди них нет ни одного одинакового. Ни одного! Одно дело томский проект — это машина с полным комплексом всей инфраструктуры. Другое дело небольшой вычислитель, не требующий в понимании заказчика особых изысков в части инфраструктуры. Такое ведь тоже иногда называют суперкомпьютерным центром.
Но в первом приближении, пожалуй, можно сказать, что проект развертывания суперкомпьютерного центра потребует нескольких месяцев для реализации полного цикла работ. В более сложных случаях, когда проект по масштабам превышает томский, может потребоваться и девять, и даже 12 месяцев. А в особо масштабных проектах, таких, как реализованный в Японии симулятор климатических процессов планетарного масштаба, занимающий площадь, равную стадиону и потребляющий мегаватты энергии, реализация может затягиваться на годы.